Ушкуйник - Страница 3

— Носи, помощник, заслужил. Я слово купеческое давал, стало быть, исполнить должен. И ты себе на носу заруби: коли слово дал — держи! Кровь из носа — держи! Тогда люди тебе верить будут и уважать тебя станут. И под слово твоё и товар тебе в долг дать могут али другое чего. Понял ли?

— Понял, дядя Аникей.

С приходом Мишки у купца дела пошли веселей. Подвёл парень итоги за один месяц, за другой — выросла прибыль-то.

А через два месяца купец сказал озабоченно:

— За товаром ехать надо, пока тепло и реки полноводны. Подсобки-то уже пустые, сам видишь — весь товар в лавке выложен. Ежели один в лавке останешься, сдюжишь ли?

— Цены знаю, отмерять могу, счёту обучен. Справлюсь, дядя Аникей.

— Боязно. Вишь — Бог детей нам не дал, супружница здоровьем слаба, ей бы с домашним хозяйством справиться, а в лавке и опереться не на кого, окромя тебя.

— Я не подведу, дядя Аникей.

— Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь! Увидим по осени. Я ведь не в соседнюю деревню еду — аж в Псков. Хорошо, если с ветром повезёт — попутный будет. На ушкуе-то против течения идти придётся, за вёслами попотеть. Да пока товар скуплю, да пока назад… Раньше чем через месяц, а то и поболе, не возвернусь. Выдюжишь?

— Спать-есть не буду, а не подведу.

— Ну — дай-то Бог.

Через несколько дней купец уехал, дав парню кучу наставлений. В общем-то Мишка и сам знал, что делать — освоился уже в лавке. Однако слушал Аникея со всем вниманием. Он — главный в лавке, хозяин!

Мишка из кожи вон лез, стараясь угодить каждому покупателю. Хоть пару пуговиц продать, но только не отпустить без покупки. Когда покупателей не было — в лавке убирался, пыль протирал, мелкий товар повыгоднее на прилавке раскладывал.

За хлопотами время летело, и Мишка с сожалением отметил, что лавка почти опустела — кончался товар. Когда уж Аникей явится?

Но пришёл день — распахнулась дверь, и на пороге появился весёлый, слегка пьяненький, загорелый купец.

— Ну, здравствуй, Михаил!

Обвёл взглядом полки и глаза вытаращил.

— А где товар-то?

— Продал, дядя Аникей!

— Не может быть! — не веря глазам своим, купец заглянул в опустевшую подсобку. — Хм! Ну, тогда вот что. Давай сначала телегу с товаром разгрузим, а уж потом считать будем.

Они перетаскали баулы, рулоны и тюки в лавку и сложили кучей посередине. Купец уселся за прилавок и начал по вощёным дощечкам сверять. Потом деньги пересчитал. Всё сошлось до полушки.

— Молодца, Мишаня! Выходит — мне снова за товаром ехать можно? А что? Вполне до осени, до ледостава ещё ходку сделаю. За рвение и честность ещё две деньги тебе к жалованью добавляю!

Купец был доволен, отсчитал деньги. Рад был и Мишка. Нанял он плотников — стены у избы на два венца поднять, да печников — печку поправить. Зима, чай, впереди.

Преобразилась избёнка. Дед с бабкой не нарадуются. Мишка себя добытчиком почувствовал, даже ходить стал степенно, а не вприпрыжку, как раньше.

Через неделю купец и в самом деле снова за товаром уехал, успокоенный успешной Мишкиной торговлей. Хорошо теперь: товара много, выбор большой. Мишка со временем в покупателях разбираться стал, не лебезил перед каждым. Зайдёт в лавку молодица, а он ей:

— Ах, как тебе к лицу вот этот шёлк! Личико ещё краше и приятней будет. И все женихи — твои.

Зардеется девушка и обязательно купит шёлку.

К мужской половине — другой подход. Зайдёт, к примеру, женатый человек, Мишка к нему со всем вниманием.

— Вот аглицкое сукно, износа не будет — как есть заморское. И подклада к нему, да пуговицы оловянные. Коли желаете — медные есть, но подороже. А четыре аршина возьмёте, так я и скидку дам.

Насчёт скидок Мишка подсмотрел на торгу — у купцов новгородских. Те со свеями да прочими немцами общались, у них переняли. И пошёл, пошёл товар… Так что, когда Аникей с новой партией товара явился, Мишка большую часть первой партии уже продал. Подивился Аникей:

— Да у тебя талант купеческий, парень!

Он посчитал деньги, сверился по записи — сошлось.

— И ты молодец, Михаил, и я не промах оказался. И знаешь, почему?

— Скажи, дядя Аникей.

— Нужного человека найти непросто. Один идёт, увидел камень и пнул его. А другой этот камень подберёт, очистит его, а это — самородок золотой. Постарше будешь — поймёшь.

Прошёл год. На жалованье купеческом вырос Мишка, отроком стал. Идёт по улице — девчата заглядываются. В селе его уже узнавали и, несмотря на его молодость, здоровались уважительно. Вот только у Аникея здоровье сдавать начало, тяжело стало ездить за товаром.

— Михаил, я вот что думаю, — обратился как-то купец к Мишке. — Ты уже в торговом деле поднаторел, не пора ли тебе на ушкуе за товаром ходить? А я уж в лавке как-нибудь, по-стариковски управляться буду.

Мишка и сам видел, как непросто давались Аникею торговые вояжи. Одно удерживало раньше от такой помощи хозяину — сам возрастом не вышел. Это здесь, в Чижах, Михаила знали. А явись он в тот же Новгород — кто с недорослем дела вести захочет?

Меж тем торговля обороты набрала, купец лавку расширил, свой ушкуй купил. Не ладья, конечно, но всё же своё судно. Известное дело — доставка товара в Чижи на чужом судне дорого купцу обходилась: «За морем телушка — полушка, да рупь перевоз». И команду свою купец набрал — четыре человека. Жалко было Аникею, если поднятое дело прахом пойдёт.

Перед первым плаванием долго наставлял купец Михаила — к кому идти, какие цены за товар давать.

— Смотри, ты человек новый — обмануть могут. Товар сочти и лично проверь — каждую штуку.